Алексей Титков

События 4 апреля в Адыгее, связанные с заявлением об отставке президента республики Хазрета Совмена, должны привлечь внимание, по крайней мере, по двум причинам. Во-первых, возможность объединения Адыгеи с Краснодарским краем, в состав которого республика (тогда — автономная область) входила до 1990-1991 гг., обсуждающаяся на протяжении последних месяцев, в сочетании с заявленными полпредством по Южному федеральному округу намерениями добиваться жесткого контроля, прежде всего финансового, над дотационными северо-кавказскими республиками, заставляют воспринимать Адыгею как один из вероятных «полигонов», на котором федеральная власть может приступить к решительным действиям. Впрочем, пока не очень понятно, к каким именно. Во-вторых, на примере Адыгее, где на недавних мартовских выборах в Госсобрание партия «Единая Россия» выступила сравнительно неудачно, набрав по списку только 34% , может быть, удастся проследить, как федеральная власть намерена реагировать на подобные неуспехи правящей партии. Кроме того, по-прежнему сохраняется интерес к личности Х. Совмена — золотопромышленника, бывшего владельца компании «Полюс», заработавшего за четыре десятилетия работы «на Северах» состояние в 11 млрд рублей, по оценке журнала «Финанс». Вдобавок сами по себе события в Майкопе, противоречивые и даже загадочные, вызывают никак не меньший интерес, чем тот политический контекст, в котором они разворачивались.

Хроника событий, насколько ее можно восстановить из сообщений, опровергающих одно другое, следующая. К двенадцати часам дня 4-го апреля появилась информация ИТАР-ТАСС о том, что Х. Совмен объявил на сессии Госсовета Адыгеи о своей отставке с поста президента и покинул заседание, передав председателю Госсовета Руслану Хаджибиёкову письменное заявление, которое тот, однако, отказался зачитывать и обсуждать. В час дня «источник в парламенте республики» рассказал информационному агентству «Regnum» о том, что письменного заявления об отставке Х. Совмен не подавал, только заявил о ней устно: был «эмоциональный жест», вызванный демаршем группы депутатов (как выяснилось позже — представителей Промышленной партии и компартии), отказавшихся встать при появлении президента в зале Госсовета и ответить на его приветствие. К двум часам дня пресс-секретарь президента Абрек Чич разъяснил, что не было не только письменного, но и устного заявления об отставке. Совмен, по словам пресс-секретаря, всего лишь предупредил депутатов о том, что «если законодательная и исполнительная власть не будут слаженно работать, то не имеет смысла в дальнейшем исполнении полномочий президента», что он «никогда не цеплялся и не цепляется за кресло и готов в любую минуту его оставить» и «может сделать это хоть сейчас, если депутаты поддержат такое решение». Вечерний выпуск газеты «Известия» приводит прямую речь Х. Совмена с похожей трактовкой произошедшего: «Это журналисты поспешили отправить меня в отставку, не удосужившись узнать, почему я так поступил. Ни в какую отставку я не собирался». О том, что «некое письменное заявление, содержание которого неизвестно» все-таки было, в четвертом часу дня рассказала информационная служба Страна.Ru со ссылкой на официального представителя регионального отделения партии «Единая Россия», пожелавшего остаться неизвестным.

Версии относительно того, что происходило в Госсовете после ухода Х. Совмена, расходятся еще больше. Источник службы Страна.Ru сообщает, что в заседании был объявлен перерыв. Источник агентства «Regnum» добавляет, что «большинство депутатов находится в приемной президента» (Госсовет и администрация президента республики располагаются в одном здании) и что заявление об отставке «стало для всех шокирующим». Депутат Госсовета от оппозиционной Промышленной партии, руководитель Союза славян Адыгеи Нина Коновалова, в свою очередь, рассказала в интервью радио «Свобода», что перерыв в заседании Госсовета был объявлен после того, как Х. Совмен передал председателю Госсовета письменное заявление, а выступление перед депутатами было уже после перерыва. По версии Н. Коноваловой, президент сказал следующее: «Я пользуюсь своим правом и подаю в отставку. Я написал заявление об отставке. На свое место я буду рекомендовать президенту России Жане Адама или Кудаева Мурата». Те же имена возможных преемников, министра здравоохранения А. Жане (практически во всех сообщениях фамилия передавалась, вслед за «тассовкой», как «Жанэ») и главы администрации Красногвардейского района М. Кудаева, назывались в самом раннем сообщении ИТАР-ТАСС, что подтверждает, пусть косвенно, рассказ Н. Коноваловой.

Депутат Григорий Сенин, первый секретарь республиканского комитета КПРФ, в интервью газете «Ведомости» (5 апреля) излагает последовательность событий несколько по-другому: «Совмен попросил время для выступления, но спикер такой возможности ему не предоставил. Президент с места сказал, что работать с депутатами не хочет, попрощался и перед уходом передал заявление об уходе в руки председателю парламента». Еще один вариант сказанного Х. Совменом публикует газета «КоммерсантЪ» (5 апреля): «Выбран новый парламент, идет дискуссия. В дискуссии находится истина. Я принял решение уйти в отставку. В Москве меня не понимают. Но даже если я не буду президентом, я буду оказывать экономическую и социальную помощь республике».

Сразу после выступления Х. Совмена, продолжает Н. Коновалова, председатель Госсовета Р. Хаджибиёков сказал депутатам, что заявление «мы будем рассматривать на “Единой России”» (Р. Хаджибиёков — секретарь политсовета регионального отделения «Единой России»). Дальше, как рассказал агентству «Regnum» депутат– «единоросс» Рашида Мугу (до марта 2006 года глава Теучежского района, на заседании 4 апреля был избран председателем комитета по бюджету), 10-12 оппозиционных депутатов «потребовали поставить на голосование вопрос о доверии президенту», но не получили поддержки большинства и покинули заседание. По собственной версии Н. Коноваловой, депутаты от оппозиции требовали объявить мотивировку заявления Х. Совмена: «Президент обратился к Госсовету, и Госсовет должен был услышать это заявление». Оставшись без промышленников и коммунистов, большинство, состоящее из аграриев и «Единой России», выбрало, как и намечалось, председателей комитетов, а также, предположительно, стали «готовить предложения» президенту России о том, чтобы тот внес кандидатуру Х. Совмена на следующий срок. Про «подготовку предложений», почему-то во множественном числе, согласованно сообщили в середине дня пресс-служба президента и заместитель председателя Госсовета Анатолий Иванов (вернее, агентство «Интерфакс» со ссылкой на разговор с ним). Однако к концу заседания никакого документа по этому поводу принято, судя по всему, не было.

Наверняка важную, хотя еще менее доступную для наблюдения, часть происходящего составляли телефонные переговоры между Москвой и Майкопом. «Источник, близкий к администрации президента» сообщил газете «Ведомости» (5 апреля), что «после демарша в парламенте Совмен исчез и сотрудники администрации президента не могут до него дозвониться». По информации газеты «КоммерсантЪ», звонок из президентской администрации последовал через полчаса после заявления Х. Совмена и «резко изменил картину»: именно после него последовали разъяснения о том, что никакой отставки не было. Газета «Газета» (5 апреля) передает версию «источника на Старой площади» о том, что отставку Х. Совмена предотвратило вмешательство «лесников» — группы депутатов и высокопоставленных чиновников во главе с Владимиром Крупчаком, бывшим директором Архангельского ЦБК, ныне депутатом Государственной думы. «Лесники», по словам источника, не хотели терять проверенного контрагента в лесной Адыгее, и поэтому «после сообщений об отставке с Совменом срочно связался, скорее всего, лично Крупчак, который убедил его взять свои слова обратно».

К концу дня из разных источников, претендующих на знание реального положения дел, появилось три существенно расходящиеся версии причин заявления Х. Совмена. «Источник в парламенте» агентства «Regnum» связывал его с утренним демаршем промышленников и коммунистов. Такое же объяснение — «президент несколько эмоционально выразил свое отношение к тому, что происходило в зале» — дал газете «КоммерсантЪ» пресс-секретарь президента А. Чич. Впрочем, слова А. Чича о том, что президент «увидел, что у депутатского корпуса нет взаимопонимания и слаженной работы», вполне могут относиться не к оппозиционерам, а к тому, как депутатское большинство распределяет руководящие посты в комитетах. «Источник в республике» газеты «Известия» объяснил произошедшее предшествующим заседанию разговором «на повышенных тонах» Х. Совмена с полпредом президента в Южном федеральном округе Д. Козаком, который «в резкой форме» попросил руководителя Адыгеи оставить свой пост. Газета «КомерсантЪ» (5 апреля) тоже сообщила о разговоре между Х. Совменом и Д. Козаком накануне заседания, но, по ее версии, полпред лишь «выразил недовольство работой» руководителя Адыгеи, что было связано с закончившейся на предыдущей неделе проверкой состояния хозяйства республики. Коновалова предположила («просто сложилось такое впечатление»), что заявление было вызвано расхождениями между Х. Совменом и руководством регионального отделения «Единой России»: президент собирался сделать председателем Госсовета русского, а не адыгского кандидата, «единороссы» настояли на кандидатуре Р. Хабжебиёкова. Неделей раньше про подобные противоречия между Х. Совменом и депутатами от «Единой России» рассказывала газета «КоммерсантЪ» (30 марта), сообщавшая также о возмущении Х. Совмена составом «единороссов», в котором «не из кого избрать председателя».

Последовавшие за сообщениями информагентств комментарии внешних экспертов получились, по контрасту с изложением самих событий, вполне прозрачными и незамысловатыми. Бoльшая их часть сводилась к двум основным темам. Говорилось, во-первых, о планах объединения республики с Краснодарским краем, которые, предположительно «продавливает» президентская администрация и которым препятствует Х. Совмен. Во-вторых, речь шла о недовольстве Кремля социально-экономическим положением в республике и политическими неуспехами Х. Совмена и «Единой России». Между тем обе версии вряд ли можно считать убедительными.

Объединение Адыгеи с Краснодарским краем открыто поддерживается, по большому счету, только Союзом славян Адыгеи, активисты которого прошли в новый состав Госсовета как представители Промышленной партии. Гораздо более осторожно относится к нему администрация Краснодарского края. О планах по объединению, существующих в полпредстве в Южном федеральном округе или президентской администрации в Москве известно только из неопределенных и анонимных «источников, приближенных к администрации». Прямое одобрение проекту не высказывается и, можно предположить, вряд ли будет высказано в ближайшее время. Выгоды от слияния двух регионов были бы значительно бoльшими для руководства Краснодарского края и, может быть, для аппарата полпредства в ЮФО, но для «федералов» в Москве приобретения от такого проекта совсем не очевидны. Издержки от любых неудач и остановок в заявленном объединении, наоборот, могут оказаться болезненными. И по мере приближения общероссийских выборов 2007-2008 гг. эта вероятность увеличивается. Несогласие с планами объединения выражает не один только Х. Совмен. Противники слияния составляют большинство в Госсовете: тезис Х. Совмена «не объединение, а интеграция с сохранением статуса» уже заявлен депутатами «Единой России» в новом составе парламента.

Негативное отношение к планам объединения распространено среди работников республиканской исполнительной власти, в районных и местных администрациях. Снятие Х. Совмена с поста президента проблему противодействия объединительным проектам, скорее всего, не сможет решить. Тем более что остаются сомнения в том, нужно ли это. В случае с автономными округами, входящими в состав края или области, объединение имеет под собой рациональное основание, поскольку наконец-то разрешает правовую и управленческую коллизию между заявленным равноправием обоих субъектов, одинаковым набором полномочий у каждого из них и требованием, чтобы решения областных или краевых властей действовали и выполнялись на всей территории региона, включая автономные округа. Для Адыгеи, вышедшей из состава края пятнадцать лет назад, такой проблемы не существует.

Также нельзя определенно назвать отношение федеральной власти к Х. Совмену однозначно плохим или удовлетворительным. Про его встречу с В. Путиным в Кремле в начале февраля 2006 года достоверно известно одно: Х. Совмен представил президенту оптимистичный доклад о том, что предшествующий год Адыгея закончила «очень удачно» и что показатели экономического роста в республике заметно лучше, чем в других регионах Южного федерального округа. Высказывались самые разные, вплоть до противоположных, оценки того, насколько благожелательно или, наоборот, критично был воспринят такой отчет. Известно критичное отношение полпреда Д. Козака к состоянию дел в республиках Северного Кавказа — практически во всех, и Адыгея не является исключением. Но заметно также, что во всех кадровых вопросах в этих республиках Д. Козак вел себя очень осторожно, до сих пор не настаивал на досрочных заменах, кроме случая смертельно больного В. Кокова, и старался, по возможности, сохранить преемственность власти. Слабое выступление «Единой России» на выборах пока ударило не столько по Х. Совмену, сколько Р. Хаджебиёкову, получившему строгое взыскание от федерального руководства партии. Как ни оценивать претензии «федералов» к Х. Совмену, вряд ли они были настолько серьезными, чтобы добиваться отставки президента немедленно. Ведь срок его полномочий истекает в январе 2007 года.

Таким образом, причины произошедшего стоит искать не в отношениях республики с федеральной властью, а в расстановке политических сил в самом регионе. Тем более что действия Х. Совмена, если попробовать понять их логику, были адресованы скорее майкопским, чем московским или ростовским политикам. Если бы Х. Совмену нужно было продемонстрировать федеральной власти, что он пользуется поддержкой большинства депутатов Госсовета, то разумнее было бы вести переговоры с депутатскими группами — негласные, без таких драматичныхжестов. Причины сделанного заявления, называвшиеся очевидцами: неразрешенные кадровые разногласия с депутатским большинством, неприятный разговор с полпредством, демарш оппозиционных депутатов — не исключают друг друга, а потому могли наложиться одна на другую. Первые два обстоятельства причины выглядят гораздо более весомыми, если учесть, что Х. Совмен, скорее всего, пришел на сессию с уже написанным заявлением об отставке. Объяснения, что документ был посвящен чему-то другому, не относящемуся к происшествию, или что его вовсе не было, не выглядят убедительными.

Конфликтный стиль обращения с депутатами Х. Совмен прочно усвоил в предшествующие годы. Отношения с предыдущим составом Госсовета доходили до того, что депутаты вплотную приблизились к вынесению вотума недоверия Х. Совмену, а тот, в свою очередь, принял указ о роспуске Госсовета. Тогда, в мае 2005 года, в противостояние пришлось вмешаться полпреду Д. Козаку, который, наскоро помирив враждующие стороны, сообщил, что «конфликта — его нет и не было». Широко известна способность Х. Совмена к резким непредсказуемым решениям — «загогулинам», как говорили в 1990-е годы. В последних комментариях на нее, как на одну из причин случившегося, ссылались «источник, близкий к администрации президента» и «источник непосредственно в администрации президента» (оба — в газете «Ведомости» за 5 апреля). Первый заметил про Х. Совмена, что «он сам себе хозяин, и прогнозировать, что он сделает в следующие пять минут, никто не может». Второй назвал его поведение «непонятными метаниями», которыми он «дестабилизирует ситуацию».

О том, что Х. Совмен и раньше предупреждал о своей возможной досрочной отставке, рассказывают тот же «источник, близкий к администрации» («В беседах с чиновниками он неоднократно просился в отставку, но бумаги на имя президента не писал») и депутат Г. Сенин («Президент и раньше говорил о том, что его не понимают и что он может уйти в отставку. Но его слова не носили официальный характер»). Возможно, что подобные действия следует понимать как своего рода «силовую торговлю» с другими политиками — больше с республиканскими, но и с федеральными тоже — в ситуациях, когда они «не понимают». Рискованность этой тактики очевидна, но здесь Х. Совмену помогают его уверенность в собственных силах и в правильности такого стиля, приобретенная, видимо, за годы работы на северных приисках. Кроме того, уход с поста президента не очень скажется на его спокойной обеспеченной старости. Бoльшую часть своего президентского срока Х. Совмен провел в Москве. Там же, в «Банке Москвы», хранится его состояние, которое он предпочел не вкладывать в сколько-нибудь крупные проекты на территории республики. Наконец, после событий 4 апреля можно с немалой уверенностью предположить, что «единороссовсвкое» большинство в Госсовете, какие бы противоречия не разделяли их с президентом республики, скорее всего, не заинтересованы в его немедленном уходе и готовы придержать свои амбиции, по крайней мере, до осени нынешнего года — к тому времени вопрос о замене главы республики станет плановым, а не чрезвычайным, как сейчас. Популярность Х. Совмена среди жителей республики, особенно русских, по-прежнему невысока, но для дальнейшего развития событий это не так важно: выборы в Госсовет уже прошли, а выборов президента не будет.