Институт региональной политики

Арктика – горячая точка XXI века

Н. Андрущенко:

-Тема нашего «круглого стола»: «Арктика – горячая точка XXI века. Борьба за ресурсы, экономические перспективы России». Тема важная, значимая для нашего государства. Поэтому мы решили спросить экспертов, что предстоит в XXI веке на этой точке Земли. Наша она или не наша, общественная, общая, как мы будем располагать ей, что планировать, как разрабатывать. Весь круг вопросов есть у вас в папках. В начале мне бы хотелось, чтобы вы познакомились с опросом, который провело информационное агентство РИА-Новости. Чусов Анатолий Витальевич - представитель агентства, пожалуйста, прошу вас.

А. Чусов:

- Я хотел бы рассказать немного о методике подготовки этого опроса, чтобы было понятно, откуда взялись вопросы, почему их столько и т.д. Мы провели тематический контент-анализ российской и части зарубежной прессы по тематике Арктики, приполярных регионов и территорий, находящихся за Полярным кругом. В ходе этого тематического опроса были сформулированы первоначальные блоки вопросов, была также предварительно сформирована примерная группа экспертов, к которым мы обратились за ответами. И после этого была проведена вторая часть работы. Мы попытались выявить некоторую блочную структуру этих предложений, мнений и т.д. И эта структура перед вами в выводах. А выводы мы разделили на четыре группы. Больше мне, пожалуй, сказать нечего. Я с удовольствием передам слово тем, кто занимается этой проблематикой в качестве специалиста.

Н.Андрущенко:

- Спасибо, Анатолий Витальевич. Действительно, все сказано в этой удивительной брошюре. Ее можно считать вполне репрезентативной, потому что и эксперты, и мнения тому являются свидетельством. «Комсомолка» провела свой опрос на сайте для граждан страны. И вопрос был такой: «Как должна Россия осваивать северные территории?» Сделать Север привлекательным для российского бизнеса и населения, - считает большинство пользователей сети Интернет - 65,8 %. Масштабные государственные проекты, как в советские годы, - так должна Россия осваивать северные территории. Так считают почти 18 %. Вообще не надо осваивать – слишком затратно. Так думают около 9 %. И послать иностранцев, чтобы они осваивали Север, и часть средств платили в бюджет – так считает самая небольшая часть- 6,7 %. Не хотят наши граждане отдавать Арктику. А теперь я хочу предоставить слово эксперту, полярнику, герою, заместителю Председателя Государственной Думы Артуру Николаевичу Чилингарову.

А. Чилингаров:

- Большую работу провела «Комсомольская правда». Я даже не думал, что такой «круглый стол» может быть. К сожалению, я не попал в результаты экспертного опроса. Но очень интересные вопросы, интересная тема. Какая задача этого «круглого стола»? Просто поговорить? <...>

Н. Андрущенко:

- Спасибо, Артур Николаевич. А сейчас я хочу предоставить слово вдохновителю и реализатору программы по одной из конкретных северных территории, по Норильску.

Директор Института региональной политики, Столяров Булат Вячеславович.

Б. Столяров:

- Меня позвали сюда как главу консорциума по разработке стратегии развития Норильска. И это кейс, по которому я вкратце хотел бы пройтись. Потому что типичная для Севера проблематика реструктуризации советского наследия тех городов, о которых до сих пор существует некая дискуссия о том, нужны или не нужны они были, что с ними делать и т.д.

У меня два выступления. Первое соображение такое. Нам Арктику, конечно, инфраструктурно и экономически придется осваивать. Горизонт ближайший – 30-летний. То, что мы начинаем всерьез говорить о крупных инвестиционных проектах в инфраструктуре и экономике Арктики, это хорошо. Логика развития страны и вообще экономического, промышленного, сырьевого освоения страны нам диктует необходимость двигаться в Арктику. Просто потому, что уже существует значительный тонус инвесторов по реализации, при тех или иных условиях крупных проектов. Это и нефтегазовый комплекс, и твердые полезные ископаемые, и энергетика, и все, что связано с транспортом – Северный морской путь, судостроение и пр. Думаю, что сумма каких-то инвестиционных проектов, которые обусловливают для государства инфраструктурное движение в сторону Арктики, значительные. А когда государство начнет туда двигаться, доразведывать, сейчас там довольно низкий статус произведенных геологических работ, и т.д., это нам позволит в режиме государственно-частного партнерства серьезно, через совокупность каких-то экономических и промышленных инвестиционных эффектов, эти дорогостоящие движения в области инфраструктурного освоения Арктики как-то окупать. Это не та же самая история, как в европейской части страны. Потому что инфраструктурная недоосвоенность гигантская, и отдача на инфраструктурные инвестиции в Арктике будет значительно длиннее, значительно тяжелее.

У нас в институте создан проект, который называется «Электронный атлас новой экономической географии России». Мы отсканировали суммы инвестиционных планов крупного бизнеса, так или иначе реализуемых. И это при точке отсечения 100 млн. долларов за проект более 400 млрд долларов инвестиционных проектов на ближайшие 10-15 лет. Я посмотрел по географии, что там есть, в этом атласе «Арктика». Больше 100 млрд долларов – это арктические проекты. Притом, что государство не объявило своей инфраструктурной стратегии про Арктику. А когда объявит, на эти инфраструктуры нанижутся новые. В этом смысле экономическая основа есть. Современный инструментарий – ГЧП (государственно-частное партнерство) к арктическому масштабу подойти не позволит. Потому что тот срок окупаемости и 10-летний шаг экономического моделирования не позволит тяжелые арктические проекты окупить в эти сроки.

Теперь про Норильск. В чем феномен, в чем интерес, почему нас самих эта работа так зажигала в течение последнего полугода? Потому что Норильск – уникальный город. Было в свое время 280, сейчас 220 тысяч населения. Пришло время и с точки зрения горожан, и с точки зрения компании, и с точки зрения администрации города с городом что-то делать. Степень потери конкурентных преимуществ совокупных не позволяет в достаточной степени «Норильскому никелю» в том числе конкурировать на российском рынке труда. Я имею в виду, что все больше не приезжают те, кто надо, все больше уезжают те, кто нужен компании. Поэтому направлений работы, если укрупнять, было два. Первое – это моделирование количества людей и количества денег в этом городе. То есть экономическая основа развития города. Мы вышли на показатель, что меньше 180 тысяч в Норильске быть не должно, иначе это количество населения не позволит в достаточной степени развиться сфере услуг, чтобы средний норильчанин получал достаточное количество этих услуг в рамках городской среды. Чтобы развиваться, 180 тысяч – минимальный порог. И по деньгам сегодня по покупательской способности – Москва. Но жизнь там дороже, поэтому Норильску надо наращивать доходную базу.

И я так понимаю, результаты нашего исследования, в том числе компанию «Норильский никель» в результате произведенного моделирования, каким-то образом сподвигли на изменения зарплатной политики, в рамках производственной стратегии. Потому что конкурентоспособность города определятся, в том числе и этим. Помимо денег конкурентоспособность города определяется качеством городской среды. Поэтому в правой колонке у нас был ответ на вопрос - какое качество городской среды, в широком понимании этого слова, будет в Норильске в течение ближайших 70 лет, когда этому городу быть? Потому что имеющаяся совокупность маркетинговых знаний про ситуацию на мировых рынках про то, что выпускает «Норильский никель», во-первых, а во-вторых, понимание геологической ситуации говорит нам о том, что городу в режиме 180-200 быть.

А. Чилингаров:

- Я прилетел из Северодвинска. Он другой совсем. Город тоже так же был построен в короткие сроки, сохранил соответствующий коэффициент, естественно там живут люди, которые занимаются производством, и социальная сфера в городе, схожа, как вы говорите, с Норильском. И никто оттуда не хочет уходить, потому что если уйдут два предприятия –«Севмаш» и «Звездочка», то и город жить не сможет.

Б. Столяров:

- В чем вопрос?

А. Чилингаров:

- Связь с Арктикой. Как вы считаете?

Б. Столяров:

- В чем нерв этой истории, как мне кажется? В том, что если мы двигаемся в сторону инфраструктурного освоения Арктики и понимаем, что мы в 30-летнем горизонте будем развивать там инфраструктуру, экономику, промышленность и пр., то это коренным образом меняет фокус страны относительно этих убывающих северных городов. Они должны перестать осмысляться нами как центры депрессии. Мы должны понимать, что мы их инфраструктурно в такой долгосрочной перспективе свяжем. И это на самом деле не центр депрессии, а будущие узлы арктического освоения. Поэтому нам темой грамотного муниципального развития городов на Севере придется заниматься в новых капиталистических условиях. Пришла пора.

Я закончу про Норильск. Мы применили все позитивные опыты развития в России и в мире к норильской специфике. Получили стратегию, программу, план первоочередных мер. Передали в город, в компанию. Там происходит сейчас процесс какого-то отношения к этому труду и пр. Мы надеемся, что с конца 2007 года этот документ начнет как-то реализовываться.

Н. Андрущенко:

- Спасибо, Булат. А теперь слово Минрегионразвитию. Вячеслав Александрович Фольц. Опыт Норильска, не планируете ли вы использовать в Арктике, чтобы знать, какое количество людей необходимо задействовать, есть ли такие планы, сметы? По людям, допустим, по человеческим ресурсам. Сколько нужно людей в Арктике?

В. Фольц:

- На наш взгляд, политика «Норильского никеля» является одной из самых успешных в арктическом регионе. И хотелось бы, чтобы больше было таких компаний на восточном побережье Северного Ледовитого океана. Тогда бы мы оживили Северный морской путь, и таким образом связали инфраструктурно Арктику с остальным Севером. И таким образом мы бы даже смогли решить демографические вопросы.

Хотел бы сказать еще, почему важно развитие таких крупных производств, как «Норильский никель», именно вблизи побережья Ледовитого океана. Потому что многие говорят, что в Арктике, на Севере население избыточно. Но я считаю, что это неправильно. У нас действует закон 125-й о выезде населения из районов Крайнего Севера и приравненной к ним местности. Но дело в том, что по этому закону к Северу относится 70 % территории страны, и практически границы Севера до юга доходят, до границы Китая и Монголии. И я считаю, что если мы часть населения оптимизировали бы в Арктике и стимулировали отток к южным границам арктических субъектов населения, то они могли бы методом региональной вахты работать в Арктике и жить на тех же территориях – на восточных, на северных. Наша стратегическая задача – решение демографических вопросов именно на востоке страны – на Севере и в Сибири.

Минрегион России – позиция у нас такая, что арктическая зона является стратегическим объектом региональной политики. Это регион не только с огромными ресурсами, которые достигают до 25 %, это и человеческие ресурсы, человеческий капитал. Если мы посмотрим, сколько на таких же территориях, например, живет в Канаде, то окажется, что у нас плотность населения приблизительно в 125 раз больше. То есть численность населения у нас в Арктике доходит до миллиона человек, а на всех канадских территориях – они достаточно большую площадь занимают – поживает всего 90 тысяч человек. При этом граница Арктики у них гораздо южнее. Поэтому, безусловно, Арктика для нас, на мой взгляд, даже большее значение имеет, чем для любой другой зарубежной страны.

<...>

ПОИСК ПО САЙТУ

Наш адрес: